https://riafan.ru/1047497-raketnyi-udar ... sledstviya
Ракетный удар США по Сирии: парадоксальные странности и опасные последствия
Нанесенный 14 апреля Соединенными Штатами, Великобританией и Францией под явно надуманным предлогом ракетный удар по территории Сирии продемонстрировал, что в сирийском конфликте западная коалиция сознательно выступает на стороне радикальных исламистов.
Надавав по башке миньонам…
Лучше всего сложившийся status quo охарактеризовала, пожалуй, следующая шутка: «Ситуация в Сирии развивается строго по канонам классической компьютерной игры. Надавав по башке миньонам, Москва, Тегеран и Дамаск в конце текущего уровня наконец-то встретились с бигбоссами...»
Действительно, можно констатировать, что после разгрома Москвой, Тегераном и Дамаском в САР основных сил «Исламского государства»1 (террористическая организация, запрещенная в РФ) сирийская кампания перетекает в свою следующую фазу — нарастающую конфронтацию двух коалиций, одна из которых возглавляется Соединенными Штатами, а вторая — Россией. В общем, как показали последние события, Восток — дело не только тонкое, но и весьма противоречивое.
За доказательствами далеко ходить не надо — достаточно ознакомиться с обстоятельствами и оценками того самого ракетного удара 14 апреля.
Начнем с действий нашей страны. Официально считая Сирию своим ближайшим союзником, Российская Федерация на сирийском ТВД ведет себя в четком соответствии с мартовским заявлением начальника Генерального штаба ВС России генерала армии Валерия Герасимова. Напомним его слова:
«В Дамаске в учреждениях и на объектах минобороны Сирии находятся российские военные советники, представители Центра по примирению враждующих сторон и военнослужащие военной полиции. В случае возникновения угрозы жизни
[находящимся в Сирии] военнослужащим из России, Вооруженные силы примут ответные меры
[огневого] воздействия как по ракетам, так и носителям, которые их будут применять».
То есть, угрожая жесткой «ответкой» за удар по российским военнослужащим, Россия не распространяет гарантии своего силового ответа на удар по военнослужащим сирийским. С практической точки зрения это вполне объяснимо. Этическая же сторона вопроса способна поставить в тупик обывателей.
Впрочем, действия Соединенных Штатов по отношению к Сирии с этикой, моралью и т.д. расходятся гораздо больше. Согласно американской рецептуре, для победы в регионе над международным терроризмом следует в первую очередь победить главного сирийского противника ИГ1 — президента САР Башара Асада. Видимо, для того, чтобы он, не дай бог, не отнял у США лавры победы над джихадистами.
Итак, что же Вашингтону надо сделать? Сначала при Бараке Обаме надо объявить, что все химическое оружие Асада уничтожено, и поставить это себе в заслугу. Затем неоднократно по мере надобности надо фиксировать случаи применения химического оружия в Сирии, неизменно возлагая вину за это на «режим Асада». Наконец, во время успешной зачистки Асадом Восточной Гуты, то есть в ситуации, когда использование химоружия Дамаску было не только не нужно, но и максимально невыгодно, следует вновь обвинить это, выражаясь словами Дональда Трампа, животное» в применении отравляющих веществ против собственного народа.
Причем обвинить на основании материалов уже скомпрометированных ранее «Белых касок». Вместо проведения системного расследования по протоколу, четко обозначенному в Конвенции о запрещении химического оружия, надо устроить бессистемную истерику в ООН, при этом неукоснительно ссылаясь на нарушение Дамаском норм международного права. Когда же это не поможет (Россия ветирует все попытки ударить по Асаду под эгидой ООН, а в Сирию спешно отправится миссия ОЗХО), надо объявить, что «ждать нельзя». И сообщить, что ты и твои союзники во исполнение норм международного права пойдут на нарушение норм международного права. После чего организовать ракетный удар по территории Сирии до того, как миссия ОЗХО прибудет в Думу, где, конечно же, не найдет никаких доказательств химической атаки, «устроенной военнослужащими САА».
На этом американские парадоксы не заканчиваются, поскольку под ракетный удар «ради нераспространения химического оружия» попадут объекты САР, которые будут объявлены Вашингтоном «местами производства и хранения боевых отравляющих веществ». Ради «спасения сирийского гражданского населения» врезать «Томагавками» по постройкам, предположительно переполненным емкостями с БОВ, — это же так «логично»!..
Но и это не все. Для наказания Асада ракетный удар будет нанесен по сирийским «химическим объектам», которые частично, согласно отчетам ОЗХО, были пусты как минимум с 2014 года, а частично совсем недавно… контролировались террористами.
Отдельную нотку сюрреализма в происходящее добавляет то, что Вашингтон и Париж (кто напрямую, а кто через Анкару) загодя предупредят Москву, а следовательно и Дамаск, о готовящемся «ударе возмездия». Это даст России и Сирии возможность по мере сил приготовиться к отражению ракетного удара. Позже представители США и Франции будут отчаянно путаться в вопросе, была ли ими предупреждена Россия или нет, а если была, то за сколько дней/часов до ракетного удара. Но сути это не меняет — Россия явно не только была предупреждена, но и получила некие гарантии того, что «мы ударим, но не по вам и не очень»…
Все это не может не наводить на мысль о существовании своеобразного «соглашения» двух сторон. Что мы имеем в виду?
Президенту США Трампу во что бы то ни стало, по целому комплексу причин, понадобилось нанести демонстративный удар по Сирии. Именно демонстративный и побыстрее. Это вовсе не означает, что с появлением на Средиземном море недавно покинувшего Норфолк корабельного соединения, возглавляемого атомным авианосцем USS Harry S. Truman (CVN-75), Большому Дональду не захочется чего-то большего. Мы просто фиксируем факт — президент США явно очень торопился ударить по Сирии до начала работы в Думе миссии ОЗХО.
По дипканалам заблокировать этот порыв Трампа Россия не смогла, а вступить в открытое военное противостояние со Штатами не захотела. Штаты тоже не горели желанием грудью бросаться на развернутые в Тартусе и на Хмеймиме российские ЗРК. Как следствие этих обстоятельств и мог возникнуть компромисс, при котором одни бьют, но не в полную силу, а другие получают возможность выйти из кризисной ситуации с минимальными потерями и попутно, в качестве бонуса, продемонстрировать эффективность своих средств ПВО.
Конечно, это исключительно умозрительный вывод. Но, глядя на итоги ракетного удара западной коалиции, сложно от него отделаться…
Российская версия
Теперь давайте поговорим о парадоксах реализации того самого ракетного удара.
Когда знакомишься с официальными отчетами Минобороны РФ и Пентагона о событиях 14 апреля, возникает ощущение, что в тот день имели место два разных ракетных удара, нанесенных по двум разным Сириям, — настолько различаются сведения сторон.
По сведениям МО РФ, 14 апреля в период с 3.42 по 5.10 московского времени по военным и гражданским объектам САР воздушными и морскими носителями США и их союзников были выпущены 103 крылатые ракеты, из которых средствами ПВО САА была успешно перехвачена 71 ракета. В частности, удалось уничтожить все ракеты, выпущенные по аэродромам Дювали (4 из 4), Думейр (12 из 12), Блэи (18 из 18), Шайрат (12 из 12). Из 9 ракет, запущенных по неиспользуемому аэродрому Мезе, были сбиты 5, а из 16, шедших на аэродром Хомс — 13.
Озвученный эффект — «серьезных разрушений
[на аэродромах] не наблюдается». Оставшиеся 30 ракет атаковали объекты в районе населенных пунктов Барзе и Джарамани. Из этих 30 удалось сбить 7, остальные достигли своих целей в пригородах Дамаска, обрушившись на объекты, «якобы имевшие отношение к так называемой «военной химической программе» Дамаска». Результат — данные объекты, «давно не используемые и лишенные оборудования», «частично разрушены». Поясним, что в данном случае речь идет о Научно-исследовательском институте фармацевтической и химической промышленности Сирии.
Кроме крылатых ракет (американских «Томагавков» и британских Storm Shadow, фигурирующих в сообщении МО РФ под названием Scalp-EG, обычно используемом только применительно к французскому варианту ракеты), озвучено применение американскими стратегическими бомбардировщиками B-1B, заходившими на объекты ударов над контролируемой американцами сирийской территорией близ Эт-Танфа, управляемых авиабомб GBU-38. Количество бомбардировщиков, число использованных ими авиабомб, название объектов, подвергшихся удару GBU-38, а также причиненная этим целям степень ущерба озвучены российской стороной не были.
Кроме B-1B, МО РФ объявило об участии в ударе американских самолетов F-15 и F-16, а также самолетов ВВС Великобритании Tornado GR.4A. Все самолеты указаны как выполнявшие пуски со стороны Средиземного моря. Количество американских самолетов и название использованных ими ракет не озвучено. Имеется лишь очевидное уточнение, что F-15 и F-16 «применили ракеты «воздух— земля». Количество британских ударных бортов тоже не указывается, зато называется использованное британцами оружие — те самые крылатые ракеты Storm Shadow, именуемые Scalp-EG. Количество использованных Tornado GR.4A ракет — 8. Количество использованных F-15 и F-16 ракет не уточняется.
Морская составляющая ударной группировки западной коалиции, как следует из сообщения МО РФ, была представлена американскими ракетным крейсером USS Monterey (CG-61) и ракетным эсминцем USS Laboon (DDG-58), нанесшими удар «Томагавками» из акватории Красного моря. Участие британских и французских кораблей в нанесении ракетного удара по Сирии МО РФ не упоминает вовсе, а касательно ВВС Франции использует формулировку «анонсированное участие французской авиации не зафиксировано».
Два уточнения: «Российскими системами противовоздушной обороны на базах Хмеймим и Тартус своевременно выявлялись и контролировались все пуски ракет как морских, так и воздушных носителей США и Великобритании» и «Ни одна из крылатых ракет в зону российских средств ПВО не входила. Наши противовоздушные комплексы не применялись» — явно должны были не только успокоить российскую общественность и объяснить «молчание» российских ЗРК, но и показать всем заинтересованным сторонам, что группировка ВКС РФ в Сирии полностью контролирует ситуацию. Тезис о возможной поставке Россией Сирии и «другим странам» (Ирану?) ЗРК С-300 должен был, наверняка, вызвать серьезную задумчивость не только в Штатах, но и в Израиле…
Также МО РФ указало, что, «по предварительным данным, жертв среди мирного населения и военнослужащих сирийской армии нет». С учетом заявленных ранее 71 сбитой ракеты из 103 выпущенных — просто феноменальный результат. И он становится вдвойне феноменальным, если обратить внимание на информацию МО РФ, согласно которой российские ЗРК в отражении ракетного удара не участвовали. То есть вся тяжесть боя с крылатыми ракетами наших «партнеров» выпала исключительно на долю сирийской ПВО, укомплектованной преимущественно ЗРК еще советского производства.
Понятно, что в интересах сирийцев в момент отражения удара работали все развернутые в Сирии российские средства обнаружения и целеуказания, включая самолет А-50. Понятно и то, что сирийскую систему ПВО российские специалисты за последнее время постарались серьезно модернизировать, одновременно подтянув уровень подготовки сирийских расчетов. Ясно также, что часть этих расчетов вполне могла быть смешанной (наши и сирийцы). Нетрудно догадаться, что на ключевых постах и должностях в ПВО Сирии могли, а то и просто обязаны были находиться специалисты из страны берез, медведей, балалаек и матрешек…
Но даже при всем при том уничтожить с помощью С-125, С-200, «Буков», «Квадратов» и «Ос» 71 крылатую ракету из 103? Это уже не дважды феноменальный результат, это куда круче. В общем, с военной точки зрения, — самая настоящая победа.
Mission Accomplished
Что ж, с российской трактовкой событий разобрались, а что там у американцев?
Из организованного Пентагоном брифинга можно было почерпнуть следующую информацию. В ходе нанесения ракетного удара по территории Сирии США и их союзники использовали в общей сложности 105 крылатых ракет. Пуски ракет осуществляли: американские ракетный крейсер USS Monterey (CG-61) и ракетный эсминец USS Laboon (DDG-58) (30 + 7 «Томагавков» из Красного моря), ракетный эсминец USS Higgins (DDG-76) (23 «Томагавка» из Персидского залива), атомная многоцелевая подводная лодка USS John Warner (SSN-785) и французский фрегат Languedoc (D653) (6 «Томагавков» + 3 MdCN из Средиземного моря), 2 американских стратегических бомбардировщика B-1B (19 JASSM-ER, вылет из Аль-Удейда), 4 британских Tornado GR.4A (8 Storm Shadow, вылет из Акротири), 5 французских Dassault Rafale (9 Scalp-EG, вылет из Сен-Дизье).
К этим материалам брифинга следует добавить, что действия ударных бортов прикрывались американскими истребителями F-15 и F-16, а также французскими истребителями Mirage 2000-5. За координацию действий в воздухе всей союзной авиационной группировки отвечали французские самолеты ДРЛО Е-3F.
Вернемся, впрочем, к американскому брифингу. Согласно ему, удару 105 крылатых ракет подверглись… всего три цели. По уже знакомому нам сирийскому НИИ в Барзе было выпущено 76 (!) «Томагавков». По «хранилищу химического оружия» в районе Хим Шиншар близ Хомса было выпущено 9 «Томагавков», 8 Storm Shadow, 3 MdCN и 2 Scalp-EG. Наконец, по находящемуся неподалеку от этого «хранилища» «бункеру с командным пунктом САА» было выпущено 7 Scalp-EG. Результат был заявлен блестящим. «Все цели поражены», «программе создания сирийского химического оружия нанесен серьезный ущерб», ни одна крылатая ракета силами ПВО Сирии «сбита не была».
При этом Пентагон подтвердил, что ракетный удар планировался, исходя из расчета ни в коем случае не нанести ущерба российским военнослужащим. Прозвучало подтверждение, что российские ЗРК в Тартусе и на «Хмеймиме» бездействовали, а ПВО Сирии, якобы, «проснулось» лишь после поражения крылатыми ракетами всех целей, выпустив в «молоко» порядка 40 зенитных ракет. Словом, потерь нет! После чего Трамп написал в твиттере свое известное «Mission Accomplished» — и в Вашингтоне, Лондоне и Париже принялись столь же искренне праздновать победу, как это делали Москва и Дамаск.
Парадокс? Парадокс. И тоже не последний.
Коллекция странностей
При ближайшем рассмотрении можно обнаружить не только явные противоречия между российской и американскими описаниями одного и того же события (что в условиях боевых действий является нормой), но и некоторые, скажем так, прочие странные моменты. На истину в последней инстанции претендовать не будем, но все же ряд таких моментов, вызывающих определенные сомнения, укажем.
Начнем с российской версии. Про высочайший процент уничтоженных не самыми новыми ЗРК крылатых ракет мы написали выше и повторяться не будем. Лишь отметим, что в перечисленном МО РФ списке сирийских ЗРК, которые отражали ракетный удар, отсутствует современный зенитный ракетно-пушечный комплекс «Панцирь-С1», в количестве нескольких десятков у сирийцев вполне присутствующий. Между тем, применение ЗРПК против крылатых ракет действительно могло существенно улучшить эффективность сирийской ПВО. И да, в интернете можно отыскать косвенные подтверждения того, что сирийские «Панцири» 14 апреля действительно могли быть, что называется, в деле.
Следующая загадка связана со второй и третьей целью ракетного удара из числа заявленных Пентагоном. Речь идет о «хранилище химического оружия» и «бункере» в районе Хим Шиншар близ Хомса. По словам американцев, они использовали для атаки по этим двум объектам в общей сложности 29 крылатых ракет. И действительно, если мы рассмотрим фотографии, демонстрирующие «хранилище» и «бункер» после ракетного удара, то обнаружим вокруг разрушенных строений неясного назначения (по словам аналитиков, больше всего похожих на заброшенные позиции для ЗРК) не менее восьми свежих воронок. С одной стороны, это подрывает доверие к американской версии, с другой стороны, по российской версии, в этот район должно было «ухнуть» 16 ракет, из которых были сбиты 13. То есть долететь должны было только три. Но свежих воронок на фотографиях, на наш, еще раз подчеркнем, непрофессиональный взгляд, все же заметно больше, чем три…
Ну и еще один странный момент. В сообщении МО РФ Научно-исследовательский институт фармацевтической и химической промышленности в Барзе представлен давно не использующимся и лишенным оборудования. Но в тот же день, 14 апреля, сирийское государственное агентство SANA опубликовало материал, из которого явствует, что НИИ в Барзе не просто функционировал, но и работал над лекарствами от рака. Тот факт, что НИИ в момент ракетного удара не был совсем уж «пустой коробкой», подтверждают и видеорепортажи 14—15 апреля с территории института, в которых видно, что под ногами людей и среди руин обильно разбросаны упаковки с лекарствами. Согласитесь, что для давно воюющей страны «беспризорные» россыпи лекарств — довольно странное явление.
Еще одно любопытное свидетельство можно обнаружить в материале военкора «Комсомольской правды» Александра Коца, побывавшего в разрушенном НИИ: «Массированный удар крылатыми ракетами буквально стер в пыль и корпуса Института и все, что было внутри — аппаратура, компьютерные серверы, лаборатории... Не осталось ничего, что бы напоминало об «ученом прошлом» этих еще дымящих кое-где руин. Такого не бывает ни при пожарах, ни при землетрясениях. США не пожалели ракет на этот объект. Я насчитал около десятка попаданий, хотя жители близлежащих домов говорят о порядка 15 мощных разрывов».
Впрочем, все это вместе взятое никоим образом не подтверждает официальное заявление Пентагона о том, что НИИ в Барзе являлся местом «разработки химоружия». Комиссии ОЗХО в свое время обшарили здания этого НИИ в буквальном смысле от чердака до подвала и не нашли там ничего подозрительного. Кстати, запомните упоминание о 10—15 попаданиях в здания института. Нам это пригодится, поскольку настала очередь «побросать камешки» в американский «огород».
Цели постфактум?
На основании имеющихся фотографий, действительно, можно усомниться в том, что в «хранилище химического оружия» и «бункер» в районе Хим Шиншар близ Хомса прилетело, как следует из российской версии, лишь три ракеты. Но и заявленные американцами 29 ракет там, фигурально выражаясь, тоже «не ночевали».
Впрочем, все это «цветочки» на фоне американской цели №1 — трех стоящих рядом зданий комплекса НИИ в Барзе. Ознакомившись со снимками, сделанными после ракетного удара 14 апреля, большинство аналитиков усомнилось в истинности утверждения американской стороны, будто по Барзе был нанесен удар 76 крылатыми ракетами и все они благополучно достигли своей цели. Исходя из степени разрушения НИИ, скорее можно согласиться с российской версией, что к Барзе и Джарамани прорвалось 23 ракеты. Из которых 10—15 ракет (точно как указал Коц) могли действительно «дотянуть» до НИИ. Но никак не 76, как утверждают американцы!..
Также следует обратить внимание на странным образом отсутствующие в американском официальном списке целей аэродромы с «опекающей» их системой ПВО. Между прочим, в случае ракетного удара, аэродромы и позиции ПВО становятся первоочередными целями, что подтверждает не только опыт кампаний в Персидском заливе, но и прошлогодний американский ракетный удар по сирийской авиабазе Эш-Шайрат.
Наконец, сама целесообразность удара более чем семью десятками крылатых ракет по трем не столь уж и большим зданиям сирийского Научно-исследовательского института фармацевтической и химической промышленности, с военной точки зрения, выглядит уже даже не парадоксально, а просто нелепо.
Итак, по результатам знакомства с фотографиями, запечатлевшими все три заявленные Пентагоном цели после их поражения, можно сказать, что у американцев наблюдается серьезная «недосдача» попавших в цель ракет. Скорее всего, это означает, что исходно целей у крылатых ракет западной коалиции было несколько больше, чем три — и это жирный плюс к версии российской стороны об атаках, направленных на аэродромы и нейтрализованных сирийскими силами ПВО. Иными словами, в реальности американцам и их союзникам удалось «дотянуться» лишь до трех целей, которые постфактум и были объявлены Пентагоном единственными целями удара 14 апреля.
С ракетным ударом худо-бедно разобрались. Что дальше?
Третий путь
15 апреля представитель Госдепартамента Хизер Науэрт объявила, что возвращение к диалогу в женевском формате возможно лишь при декларировании «запасов химического оружия, находящегося у сирийского правительства». Таким образом, Вашингтон дал понять, что:
— правительство США в соответствии с принципом «сам дал — сам взял» по-настоящему является хозяином своего слова. Это подтверждается игнорированием администрацией Трампа как присуждения ОЗХО в 2013-м Нобелевской премии мира за план уничтожения химического арсенала в Сирии, так и заявления в 2014 году президента Обамы о полном уничтожении сирийского химоружия, не говоря уж о массе документов ОЗХО, зафиксировавших это самое уничтожение;
— выраженное в любой форме признание Дамаска о существовании у него химоружия не столько реанимирует женевский формат переговоров, сколько подкрепит аргументацию Вашингтона, Лондона и Парижа — как для обоснования ракетного удара по Сирии 14 апреля, так и в отношении последующих подобных акций;
— абсолютно противоречащая положениям международного права практика ракетных ударов по территории суверенного государства без санкции ООН для США, Великобритании и Франции стала нормой;
— доминирующая среди западных медиа положительная оценка удара 14 апреля может рассматриваться администрацией Трампа как пролог к более масштабным акциям военного характера западной коалиции в отношении Сирии.
Проще говоря, Науэрт дала понять, что ракетными атаками 14 апреля 2018 года дело не закончилось. И что прессинг западной коалиции в отношении как Дамаска, так и союзных ему Москвы и Тегерана, будет нарастать.
Именно это обстоятельство является более опасным, чем все выпущенные 14 апреля крылатые ракеты, вместе взятые. Вашингтон не собирается отказываться от курса на дальнейшую эскалацию напряженности в Сирии, что грозит в какой-то момент поставить Москву перед крайне непростым выбором между сдачей своих позиций в этой ближневосточной стране и угрозой прямого вооруженного противостоянием с западной коалицией.
Впрочем, у России еще есть время в этой непростой ситуации попробовать традиционно отыскать третий путь. Вполне возможно, что одним из первых шагов Москвы по нему станет возобновление переговоров с Дамаском о поставках С-300 в Сирию.
1 Организация запрещена на территории РФ.